Региональные политические элиты

это высший, привилегированный слой, осуществляющий функции управления и влияния в обществе. Существуют различные подходы к пониманию элит. В соответствии с одним из них - властным - элитой являются те, кто обладают в данном обществе решающей властью. В соответствии с другим - меритократическим - кто обладает некими особыми достоинствами и личными качествами. Применительно к политической жизни России элитологические исследования начаты недавно. В них доминирует структурно-функциональный подход, ориентирующийся на анализ социально-статусных и деятельностных особенностей элит. В истории и современной политической жизни России доминирующее положение всегда занимали политико-административные элиты - социально-управленческий слой, образованный высшим чиновничеством. Можно выделить следующие стереотипы и ценностные ориентации этой элиты: этатизм и патернализм; чиновный корпоративизм и авторитаризм; «указно-порученческое» право и государственная (революционная, реформаторская) целесообразность; утопизм и социальное нетерпение, с одной стороны; патриотизм и толерантность к другим культурам, государственность и самоотверженность в отстаивании национальных интересов и ценностей - с другой. Изучая политические элиты, современные элитологи используют как горизонтальный аспект, рассматривая взаимодействие политических элит с другими влиятельными элитными группами, входящими в «правящий класс» (бизнес-элита, военная элита), так и вертикальный аспект, распределяя политическую элиту по уровням государственного и политического управления: высшему (Центр), региональному (республики, края, области), местному. Поэтому, говоря о региональных политических элитах, подразумевается именно данный вертикальный «срез» распределения властных полномочий и влияния. К региональным политическим элитам следует отнести руководящий слой государственных органов власти (исполнительная, законодательная и судебная власть) на республиканском и областном уровне, а также руководителей партийных организаций и общественных движений, включенных в борьбу за власть в регионах. Таким образом, региональные элиты - часть российской политической элиты и ей присущи ее общие черты и характеристики.
Но, вместе с тем, наблюдается и значительное своеобразие, связанное с объемом властных полномочий, региональной ментальностью и политической культурой. Анализируя структурные характеристики современных региональных политических элит, имеет смысл обратиться к данным, прежде всего их высшего состава: глав администраций (президенты республик и губернаторы) и их заместителей, глав региональных правительств и законодательных собраний). По состоянию на 2001 г. вот как характеризуется этот состав по Южному федеральному округу (13 субъектов РФ). Средний возраст -53,6 г, образовательный уровень - все имеют высшее образование, 41,2% -два и более высших образования; 33,3% - ученую степень кандидата или доктора наук. По первому высшему образованию 72% закончили технические и сельскохозяйственные вузы. 64% имеют опыт партийносоветской работы. Средний срок пребывания в партийной номенклатуре - ок. 10 лет. Более половины характеризуемого слоя региональной элиты начали свою трудовую биографию простыми рабочими или колхозниками (остальные - студентами, военнослужащими). Приведенные данные говорят о том, что современная региональная элита, хотя и называется постсоветской и по своим идеологическим установкам уже значительно отдалилась от советских реалий, но по своему социальному происхождению, исходной профессиональной ментальности, опыту и методам управленческой деятельности еще во многом (преемственна прежней советской региональной элите). Элитообразующий процесс пока далек от своего завершения. Обычно, анализируя его развитие, основное внимание обращают на номенклатурное происхождение современной политической элиты. Мы хотели бы подчеркнуть многоисточниковый характер современного процесса элитообразования. К числу основных генерирующих структур следует отнести социальные организации, оказавшиеся наиболее устойчивыми в процессе слома социальной и политической структур советского общества. В их числе: бюрократия, этническая организация, новые экономические корпорации, прежние силовые структуры и корпорации, а также структуры организованного криминала. Какой бы срез современных элит мы не взяли (высший, региональный, местный) - везде абсолютно доминируют и консолидируются представители и выдвиженцы названных структур.
В силу мозаичности современного российского общества мозаичный характер присущ и его элитам. Поэтому пока трудно отнести их к какому-либо классическому типу: меритократическому, классовому, сословному, номенклатурному и т.п. В числе влиятельной составляющей, пополняющей современные региональные политические элиты - этнократия. К этнократии следует отнести родо-племенные (тейповые) или национально-земляческие группы, занявшие место во властных элитах и лоббирующие интересы своего этноса (или его части) в системе властных и экономических отношений. Наибольшие возможности в этом отношении имеет региональная этнократия - правящая верхушка российских национальных республик, которая, с одной стороны, делает интересы так называемого «титульного (коренного) этноса» приоритетными, а, с другой, используя возможности своего положения, лоббирует интересы республики в высших структурах власти, продвигает в эти структуры своих представителей. Таким образом, образуются сильные этнократические группы, имеющие вертикальную структуру по всей территории страны. Пользуясь поддержкой национально-земляческих групп и республиканской этнократии, представители 10- 15 небольших этносов, продвигаются не только во власть, бизнес, силовые структуры собственной республики, но и в федеральные органы Центра, в аналогичные структуры в крупных городах. Тем самым этнократия приобретает существенное влияние и продвигает интересы на всех уровнях. Анализ структурных характеристик этнократии на региональном уровне Южного федерального округа биографическим методом показывает достаточно любопытные различия между представителями обычной региональной политической элиты (русскоязычные области) и республиканской. На примере субъектов Южного федерального округа это достаточно ясно просматривается. Этнократическая элита по исходным параметрам базовой профессиональной социализации существенно менее технократична, более чем вдвое научно «продвинута», имеет в гораздо меньшей степени связь с предшествующей номенклатурной лестницей, в ней значительно меньше выходцев из села, а также она значительно раньше включилась в государственно-административное управление новой России, хотя и не имеет такого опыта работы в бизнесе или директорском корпусе, как их коллеги из краев и областей. Рассмотрение лоббистского потенциала представителей этнократических элит показывает, что, судя по экспертным оценкам, он значительно превосходит возможности обычных региональных политических элит. Значительно большее внимание уделяет лидерам региональной этнократии федеральная власть. Так, например, Президент РФ В. В. Путин за период своей президентской деятельности почти 30% встреч с губернаторами отвел этнократическим лидерам. Введение структуры федеральных округов несколько уравняло возможности этнократических и обычных региональных элит. Однако полностью асимметрия возможностей не снивелирована.