ПЕРСОНАЛЬНОЕ ДЕЛО

рассмотрение партийной организацией поведения коммуниста, нарушившего партийные требования или государственные законы. Природа П. д. не раскрывается в советских словарях и справочниках. Между тем речь идет о явлении чрезвычайно интересном и важном. Член коммунистической партии обладает определенным социальным иммунитетом: в отношении него не может быть возбуждено уголовное преследование без ведома или согласия партийной организации, в которой он состоит на учете. Только если районный (или вышестоящий) комитет партии придет к выводу, что для привлечения коммуниста к уголовной ответственности есть достаточные основания, он может быть арестован. Однако предварительно он должен быть исключен из партии. В статье 12 Устава КПСС сказано: «Если член партии совершил проступок, наказуемый в уголовном порядке, он исключается из партии и привлекается к ответственности в соответствии с законом».
Понятно, что при таком подходе не следственные органы и не суд решают, совершил ли коммунист уголовно наказуемое действие и подлежит ли оно наказанию. В случае если партийный комитет сочтет, что уголовное разбирательство почему-то нецелесообразно, он объявит его действия «проступком» и заведет на него, в соответствии с уставом КПСС, П. д. Таким образом, преступления (а также всякого рода партийные проступки), совершенные членами КПСС, рассматриваются партийной организацией. На первом этапе — первичной, а затем, если это будет сочтено необходимым, и специальными партийно-следственными организациями — партийными комиссиями при районных, городских, областных, краевых, республиканских комитетах партии и, наконец, комитетом партийного контроля при ЦК КПСС. Партийная процедура секретна: она регламентируется не законами, а секретными указаниями и инструкциями, не подлежащими огласке. Известно, что в партийных комиссиях есть штат партийных следователей, наделенных неограниченными правами и не подконтрольных государственной прокуратуре. Более того, стоящих над ней и диктующих ей свою (вернее — партийную) волю. Порядок, при котором члены политической организации обладают иммунитетом, выводящий их из общей системы судопроизводства, ставит партию над законом. Это дает партии неограниченную власть над коммунистами, позволяет ей казнить и миловать по своему усмотрению. Такая практика дает советскому руководству возможность скрывать от широкой общественности должностные и прочие преступления членов партии, ограждая от разоблачений как самих коммунистов, продолжающих оставаться на ответственных постах, так и общественный престиж партии. Как правило, открытию и рассмотрению П. д. предшествуют либо обращение следственных органов, либо «сигнал» (донос, заявление, письмо — обычно анонимное), поступивший в партийную организацию. Когда их невозможно (или почему-то нецелесообразно) оставлять без последствий, секретарь парторганизации дает указание открыть П.д. Разбор П. д. на бюро первичной партийной организации советская пропаганда называет «действенным средством товарищеского контроля за добросовестным исполнением коммунистом своих обязанностей» , в разговорной же речи его именуют «покаянием». Если такой разбор не помогает или если проступок партийца носит серьезный характер, назначается — по согласованию с вышестоящей партийной организацией (райкомом, горкомом) — рассмотрение П. д. на закрытом партийном собрании (заседании парткома). Иногда вышестоящий партийный орган берет рассмотрение П. д. на себя, и его решение просто доводится до сведения парторганизации, на учете в которой состоит провинившийся.
Проступки, по которым возбуждается П. д., можно разделить на две категории. К первой относятся систематическое непосещение партийных собраний или занятий в политических кружках, неуплата членских взносов, нарушения партийной дисциплины, а также пьянство, хулиганство, супружеские измены и т. п. П. д. такого рода не влекут за собой исключения из партии, их роль воспитательная: усилить борьбу с производственными недостатками, улучшить партийную дисциплину, повысить общественную активность коммунистов, а главное — создать впечатление, что поведение коммуниста — не его частное дело, а вопрос, касающийся всего коллектива. При этом забота о члене партии (понимай: контроль и наблюдение за ним) представляется обязанностью партийной организации. Во имя этой «заботы» поощряются повальные доносы членов партии друг на друга, оправдывается вмешательство в их личную жизнь. Ко второй категории П. д. относятся всякого рода злоупотребления служебным положением: взяточничество, приписки, незаконные сделки, воровство и т. д. Эти действия совершают, как правило, не рядовые члены партии, а руководящие административно-хозяйственные работники. Такие П. д. возникают очень редко и лишь при определенных ситуациях — например, когда член партии нарушил правила игры (скажем, не делился взятками с начальством) или преступление получило слишком широкую огласку. В последнем случае партии выгодно отмежеваться от своего неудачливого члена, чтобы показать массам, что коррупция — исключение из правила, а никак не типичное социальное явление. Тут делу стремятся придать сугубо «персональный» смысл, подчеркивая, что ответственность за преступление несет провинившийся человек, а вовсе не партия. Так создается впечатление, будто многочисленные преступления руководителей разного ранга обусловлены их личными качествами.
Между тем анализ подобных дел свидетельствует, что они спродуцированы советской системой назначений по политическим признакам, всесилием номенклатуры, предоставлением коммунистам особого общественного статуса и привилегий. Советская пресса последних лет иногда приводит данные, свидетельствующие о росте преступлений, совершаемых коммунистами: участились случаи нарушения трудовой дисциплины, усилилось пьянство; казнокрадство и взяточничество приняли характер стихийного бедствия. После обмена партийных билетов в 1976 г. из КПСС было исключено 347 тысяч человек; в райкомах партии для секретарей первичных партийных организаций были срочно организованы семинары по методике рассмотрения П. д. и борьбе с подобными явлениями. От характера П. д. зависит и шкала наказаний. П. д. первой категории (нарушение требований устава партии) обсуждаются обычно в благодушной обстановке и караются мягко — порицанием, предупреждением, выговором. П. д. уголовного характера кончаются хуже: понижением в должности, исключением из партии, а иногда и передачей дела следственным органам. Правда, наказание зависит не столько от степени вины, сколько от положения члена партии и его связей в партийном аппарате. Учитываются и конъюнктурные соображения: в период проведения очередной политической кампании такого рода преступления караются более сурово — в назидание другим.
Однако в прокуратуру, как правило, попадают лишь дела рядовых коммунистов, реже — руководителей районного, городского, в крайнем случае республиканского масштаба. Высшее же партийное руководство никогда не предстает перед судом, ибо за ним стоит партия, а партия неподсудна. Партийные собрания, рассматривающие П. д., готовятся и проводятся по типовой схеме. Заранее определяется, кто откроет собрание и кто на нем выступит, заранее составляется и согласовывается решение. И все-таки на такие собрания люди идут охотно: в обычную мертвящую скуку партийной рутины врывается что-то живое, струя не бумажно-казенной, а реальной жизни. Критика и самокритика, которые некогда были задуманы как средство очищения партии, давно превратились в ритуальное действо. При обсуждении П. д. «критика» сводится к поношению и шельмованию, призванному подчеркнуть бездну нравственного падения обвиняемого. Порой и сам виновный ругает себя с энтузиазмом: срабатывает почти рефлекторная способность к саморазоблачению, готовность каяться в чем-угодно, предавать друзей и клясться в преданности партии. Попытки оправдаться бессмысленны: они рассматриваются как «вызов» партии, как сомнение в ее абсолютной правоте. Провинившийся вправе ссылаться лишь на смягчающие вину обстоятельства: отсутствие злого умысла, незнание, непонимание, душевную слабость.
Такая модель поведения — роль кающегося грешника определяется спецификой советского общества, в котором действуют две морали: коммунистическая — показная, внешняя, и неформальная — сохраняющая представление об общечеловеческих ценностях. Соответственно советский человек и ведет себя двойственно: внешне — почти механически следует официальной марксистской этике, внутренне — отчужден от нее, ненавидит карающий его «коллектив», ощущая себя ничтожным и жалким «винтиком» огромной и жестокой партийно-государственной машины. Движущим мотивом поведения человека при рассмотрении его П. д. оказывается страх: говорит он не то, что думает, ведет себя не так, как хотелось бы, и главное - подобострасно клянется искупить вину перед партией (или точнее откупиться от нее). Вместе с наказанием партийная организация предписывает своим членам средства «лечения». Одно из них — выполнение нового партийного задания. Все понимают, что послушание, как и самоунижение, неискренно, и кающийся не «исправится», а лишь станет осторожнее, изворотливее. Но правила партийной этики требуют лицемерия, которое скоро становится привычкой, а потом и второй натурой.
Разбор П. д., считающийся важным средством политического воспитания, становится школой обучения ханжеству. Хотя всем все известно, партийная пропаганда упорно представляет П. д. как «средство повышения сознательности членов партии». Действительно П. д. — важная деталь партийного механизма, инструмент поддержания ее монолитности. Система партийных взысканий более важна и действенна, чем закон. После тюрьмы отбывшего наказание ждут унижения и издевательства. Но, пройдя через них, человек формально не теряет возможности вернуться в общество. Исключение же из партии — пожизненное позорное клеймо, превращающее человека в социального инвалида. Он лишается работы (в лучшем случае — понижается в должности), утрачивает общественный статус. Неудивительно, что человек, отлученный от партии, готов на все, чтобы в ней восстановиться. Путь к этому — бесконечные круги унижения. Исключенному предстоит пройти через многочисленные комиссии, бесчисленные покаяния, клятвы в любви и преданности партии. Ему нужно найти поручителей, вновь выдержать испытательный («кандидатский») срок. Только после всего этого партийная организация, может быть, соблаговолит снова принять его в свои ряды. Изощренная система партийной реабилитации — одно из условий становления ленинской партии «нового типа» с ее казарменной дисциплиной и воинской монолитностью.
ПРИМЕРЫ: «Раздумываешь над этими персональными делами и видишь: партийное взыскание, объявленное коммунисту, - почти всегда сигнал о том, что в партийной организации что-то недосмотрели, к чему-то отнеслись непринципиально, упустили из виду человека». («Коммунист вооруженных сил», 1979, № 22, с. 43.) «Рассмотрение персонального дела - это обсуждение на заседании бюро, парткома, партийном собрании недостойного поведения коммуниста». («Партийная жизнь», 1979, № 17, с. 74.) «Я предложил отложить рассмотрение персонального дела коммуниста Токарева до возвращения на работу». («Партийная жизнь», 1979, №21, с. 70.)