В геополитике Хартленд часто ассоциируется с Великой Евразийской степью — гигантским природным коммуникационным коридором между Востоком и Западом, по которому в прошлом ураганом проходили народы. В результате «трений» по краям коридора происходило взаимодействие и взаимообогащение культур, рождались новые этносы, империи и цивилизации. Как Великие исторические реки являлись главной коммуникационной осью древних цивилизаций, так Евразийская степь — «плавильным котлом» межцивилизационного диалога. Ее бескрайние горизонты больше ассоциируются не с великой рекой, а океаном. По масштабам контактных функций со степью-океаном сопоставима только Атлантика, соединившая Старый и Новый Свет. «Океанское» мировосприятие степи пронизывало кочевые народы. Неслучайно, евразийская история неразрывно связана с именем величайшего полководца уходящего тысячелетия — Тэмуджина, провозглашенного перед походом к западным «берегам» евразийской степи Чингисханом — великим ханом «океана» (от тюркского тенгиз — океан, море).
Великая Евразийская степь и на рубеже третьего тысячелетия остается главной коммуникационной осью континента, вдоль которой осуществляется интенсивный материальный, культурный и информационный обмен между Западом и Востоком. Здесь пройдут транспортные коммуникации будущего между полюсами экономического и технологического развития в Западной Европе и Азиатско-Тихоокеанском регионе. На рубежах Евразийской степи расположены исторические коммуникационные узлы свободной торговли и культурного диалога между цивилизациями. Кто владеет Евразийской степью, тот выполняет функции экономического транзита и транслятора межцивилизационного диалога. Забвение этой истины приводило к распаду империй и многочисленным конфликтам в ЕВРАМАРе.
Великая Китайская стена — материальный памятник технологии властвования, закрытости цивилизации от внешнего мира. Самое длинное кладбище в мире, где закончили свой жизненный путь многие сторонники конфуцианства в Китае. В философском отношении Стена разграничивала жизнь и смерть, мир хаоса («варваров») и китайского порядка. ВКС была возведена после объединения Китая (221 до н.э.) при императоре Цинь Шихуане. Воспитанные в духе рационализма европейцы рассматривают ВКС как определенное чудачество китайцев и, как часто бывает у самоуверенных людей, глубоко ошибаются. Можно оспаривать эффективность возведения гигантского фортификационного сооружения в географическом пространстве. Однако ВКС, выполняющая барьерные функции, являлась наряду с Великим Шелковым путем материализованным символом Великой цивилизационной геополитики Китая. В многомерном коммуникационном пространстве Поднебесной Стена служила преградой для степных «варваров» и ограничивала деятельность китайцев за ее пределами, в географии являлась границей субтропиков и сухих степей, а в душе человека — символом барьера против чужеродных заимствований в духовной сфере.
