Свободная торговля

(free trade) Отсутствие препятствий международной торговле. Вплоть до XIX в. в условиях системы меркантилизма (mercantilism) европейцы сталкивались с двумя главными препятствиями торговле: наличием пошлин, квот и запретов, ограничивающих ввоз товаров в каждую из таможенных зон, и контролем за участием в отдельных видах торговли со стороны британской и голландской Ост-Индских компаний. В 1813 г. британская Ост-Индская компания была лишена монопольного права на торговлю между Британией и Индией. А в 1846 г., после продолжительной общественной кампании протеста, были отменены "хлебные законы", что открыло британский рынок для дешевого заграничного зерна. Поучительность этих событий еще более возросла благодаря тому, что они воспринимались как непосредственная реализация убедительных и привлекательных либеральных экономических теорий Адама Смита (Smith) и Давида Рикардо. Более того, быстрое развитие международной торговли, совпавшее по времени с накоплением богатства и длительным периодом мира в Европе, поначалу, казалось, подтверждало справедливость этих теорий. Рикардо в теории сравнительного преимущества доказывал, что свободная торговля между народами принесет пользу обеим сторонам, даже в том случае, если у кого-то из производителей налажено более эффективное производство всех товаров, участвующих в обмене. Это связано с тем, что торговля обязывала даже менее продуктивную национальную экономику привлекать ресурсы в те отрасли производства, где они будут употреблены наиболее эффективно. Однако доходы от свободной торговли распределялись неравномерно, впрочем, Рикардо этого отнюдь не обещал, что к концу века привело ко все более нараставшей ее критике с позиций национальных интересов – Александр Гамильтон (Hamilton) в США и Фридрих Лист в Германии. Свободную торговлю критиковали даже традиционно либеральные английские деловые люди, столкнувшись с проблемой торгово-промышленного цикла и ощутив нарастающую угрозу со стороны новых центров обрабатывающей промышленности в континентальной Европе и в Северной Америке. Развернувшаяся кампания за реформу тарифов явилась лишь одним из путей общего отхода от идеи свободной торговли. К 1930-м гг. пришлось во многом отказаться не только от практики свободной торговли, но и от самой ее идеи, поскольку считалось, что она способствует несоразмерному получению доходов промышленно развитыми странами и что у нее нет механизмов удовлетворительной реализации потенциальных сравнительных преимуществ новыми развивающимися экономиками. На смену свободной торговле пришли двусторонние системы торгового обмена в пределах валютных зон. Одним из таких являлась британская система имперских преференций (imperial preference). В связи с тем, что двусторонние торговые связи совпали по времени с резким сокращением объема международной торговли и, как считали некоторые весьма влиятельные члены администрации Рузвельта, косвенно содействовали развязыванию 2-й мировой войны, союзные державы в конце 1940-х гг. частично восстановили свободную торговлю в пределах долларовой зоны. В соответствии с Генеральным соглашением о торговле и тарифах, ГАТТ (GATT) (1947), в ходе последующих многосторонних торговых переговоров (МТП) были запрещены количественные ограничения на торговлю, в частности квоты, и введены значительно более низкие тарифы на основные виды промышленных товаров, участвующих в торговом обмене между ведущими промышленно развитыми странами. Но, хотя это и способствовало резкому увеличению объема международной торговли и процветанию экономики различных стран в 1950–60-х гг., постепенно становилось все более и более очевидным, что многие барьеры нетарифного характера, включая сложные бюрократические процедуры, хитро сформулированные санитарные правила и правила техники безопасности, равно как и националистическая подоплека государственных заказов, продолжают препятствовать свободному обмену товарами и услугами. Более того, уже с самого начала в ГАТТ были оговорены многочисленные исключения из провозглашаемых общих правил. Исключались, в частности, торговля сельскохозяйственной продукцией умеренных климатических зон, а также текстилем и одеждой, на ввоз которых были введены чрезвычайно строгие ограничения США, Японией и Европейским сообществом, стремившимися защитить собственных производителей. ГАТТ также допускало дискриминационные меры, выгодные каждой из сторон, обязавшихся учредить зону свободной торговли (free trade area) или таможенный союз типа Европейского сообщества (European Community). Прибавьте к этому возросший объем международной торговли такими товарами, как автозапчасти, нефть или алюминий, которая происходит внутри многонациональных корпораций по корпоративным, а не рыночным ценам, возобновившуюся массовую контрабандную торговлю (особенно драгоценными металлами и наркотиками), и будет трудно с достоверностью выявить какую-либо причинно-следственную связь между экономическим процветанием и непунктуальным соблюдением в современных условиях канонов либеральной теории свободной торговли. Как бы там ни было, наиболее впечатляющие темпы экономического роста достигнуты такими ориентированными на экспорт странами, как Япония, Тайвань и Южная Корея, которые находились в большой зависимости от доступности рынков сбыта, обеспечиваемой указанной системой управляемого либерализма. Все это еще раз подтверждает, что свободная торговля – это тот идеал международной торговли, которому так никто и не мог предложить эффективной замены.