ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Февральская революция
(1917) Februarrevolution (1917). February Revolution (1917) Другие названия – Февральская буржуазнодемократическая революция, Февральский переворот – начавшиеся спонтанно 23 февраля 1917 г. события в Петрограде, в результате которых в России была свергнута монархия и установилось двоевластие Временного правительства и Петросовета. Отречение царя Николая II [2(15) марта 1917 г.] положило конец династии Романовых и Российской империи. Временное правительство – альянс либералов и социалистов, которые намеревались создать демократически избранные органы исполнительной власти и созвать Учредительное собрание. Социалисты также сформировали Петроградский совет, еще один орган власти. 1 сентября 1917 г. постановлением Временного правительства была провозглашена Российская республика, это название просуществовало по 10 июля 1918 г. За Февральской революцией последовала Октябрьская революция, что означало глубокие перемены в государственном устройстве: первая революция ликвидировала монархию, вторая установила советскую власть – совершенно новую форму правления. См.: Революция – Октябрьская революция
ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
буржуазно-демократическая революция в России в 1917 г. Она свергла царизм и в силу особенностей своего развития стала прологом Октябрьской революции. Сегодня много разговоров о том, что, "если бы не большевики", "если бы не Октябрь", то Россия после Февраля пошла бы капиталистическим путем и сегодня была бы процветающей страной цивилизованного капитализма.
То, что история не знает сослагательного наклонения, знают все, но не все понимают, что это означает? А это означает только одно: само случившееся неизменно. Но литературную историю, истолкование случившегося можно переписать, что у нас и делается при каждом не только принципиальном, но и существенном повороте текущей политики.
Отечественная, особенно советская история была одной при И.Сталине, другой - при Н.Хрущеве, третьей - при Л.Брежневе, четвертой - при М.Горбачеве и совсем-совсем на свой лад ее сейчас хотят переписать историки-демократы. Переписать историю можно и ее перепишут, но главная загвоздка в том, что переиграть саму историю нельзя, ибо, как гласит древняя мудрость, "даже богам не дано отменить случившееся". Именно в этом заключается смысл слов, что история не знает сослагательного наклонения: что было, то было, и никуда от этого не денешься. Но это вовсе не означает, что у людей, вершащих историю, нет или не было выбора. На любом этапе есть варианты, есть альтернативы, и за выбор осуществленного варианта, а равным образом за нереализацию возможно лучшего выбора несут ответственность перед историей те, кто реализовал, осуществил случившееся. Если бы было иначе, история была бы фатальной, и у нее нечему было бы учиться!
Поэтому анализ возможных после Февраля 1917 г. альтернатив развития не противоречит науке. Такой анализ необходим, ибо позволяет уяснить не только богатый или небогатый выбор предоставила история россиянам, но и то, какие силы и лидеры несут ответственность за состоявшееся, и кто виновен за несостоявшееся. В рамках этого методологического подхода выясним: был ли возможен и насколько вероятен капиталистический путь России после Февраля 1917 г.?
Абстрактно говоря, т.е. учитывая только наличные силы и их устремления, но не взвешивая их реальный вес, все возможно, в том числе было возможно и вступление России после Февраля на капиталистический путь. Что же касается реальности, то здесь дело обстоит так: шансов вступления России на капиталистический путь в 1917 г. было весьма мало (меньше, чем в 1914 г.), ибо общественно-политические силы, способные повести страну по этому пути, не умножали свои ряды и не усиливали свои позиции, а месяц за месяцем слабели.
Основанием для такого общего вывода является учет уровня социальноэкономического и общественно-политического развития тогдашней России. Пронизанная противоречиями запоздалого развития капитализма, перераставшего в империализм, втянувший Россию в мировую войну, страна ЕЩЕ не имела необходимых предпосылок для успешного продвижения к социализму, но острота реальных антагонизмов и расстановка сил были таковы, что российская буржуазия УЖЕ не могла решительно выступать за утверждение страны на капиталистическом пути. Именно это "межеумочное" состояние "еще не" и "уже не" не только обусловило две революции 1917 г., но и вело к тем результатам, в которые в конечном счете вылился Октябрь 1917 г.
Именно по этой причине и сама февральская революция была революцией больших ожиданий, ограниченных возможностей и неожиданных продолжений. Ожидалось, что эта революция устранит общественнополитические и социальноэкономические остатки феодализма и откроет для России капиталистический путь развития (будет устранено самодержавие и утвердится буржуазно-демократическая республика, будут разрушены устои феодально-помещичьего строя посредством раздела земли между крестьянами, чем будут созданы экономические основы частнособственнического строя). Однако этим ожиданиям не суждено было сбыться в силу реального противоречия между масштабностью подлежавших решению задач и состоянием естественного субъекта этих преобразований - российской буржуазии. Суть этого противоречия февральской революции, обусловившего необычный ход и неожиданный ее исход, заключалась в противоречии между объективно назревшими антифеодальными буржуазными преобразованиями и нерешительностью, колебаниями российской буржуазии, которая в условиях империализма и войны, при наличии уже сложившегося революционного рабочего класса больше боялась решительной победы собственной революции, чем царизма и остатков средневековья, а потому всячески уклонялась от осуществления своих исторических задач, уступая инициативу другим силам и тем самым предопределяя существенное изменение общего хода и исхода революции.
Уже в Феврале 1917 г. политическая власть фактически "свалилась" в руки российской буржуазии, причем вовсе не благодаря ее собственным революционным действиям. Все обстояло проще: царистская власть сгнила, и было достаточно легкого движения широких масс, чтобы эта власть упала в две руки, породив двоевластие - Временного правительства, представлявшего устремления российской буржуазии, и Советов как выразителей интересов рабочих и крестьян. Однако все нараставшая в условиях завоеванных свобод политическая активность граждан наталкивалась на боязнь и нежелание властей дать мир стране, землю - крестьянам, свободу - народу. Нерешаемость насущных задач все накапливала и накапливала революционный потенциал неизбежного взрыва, все больше сужая возможности капиталистического выхода из кризисной ситуации.
Вульгарные фальсификаторы событий 1917 г., никогда всерьез не изучавшие истории, часто "клеймят" большевиков за Октябрь, ставят им в вину вооруженное восстание. Но при этом они забывают напомнить, как настойчиво требовал народ мира, как далеко не одни большевики требовали от Временного правительства решительных мер по осуществлению задач буржуазной революции, выполнения программы "земли и воли". И что же? Кто провоцировал все новые и новые выступления масс?
Кто мешал А.Керенскому, эсеру, крестьянскому лидеру принять и осуществить, скажем, декреты о земле? Никто! Но он этого не сделал! Когда накал политических страстей дошел до предела, и стало ясно, что, изуверившись во Временном правительстве, в его способности сделать чтолибо подобное, большевики, опираясь на требования масс, взяли курс на вооруженное восстание. Керенский, знавший об этом, вовсе не пожелал пойти навстречу требованиям народа, чтобы не допустить взрыва. Он самонадеянно рассчитывал на то, что его "силы порядка" легко усмирят бунтовщиков.
Как отмечает американский советолог А.Рабинович, еще 24 октября (6 ноября) у А.Керенского была возможность направить события по другому пути. В этот день Предпарламент принял резолюцию, нацеленную на создание Комитета спасения из представителей городского самоуправления и Советов с тем, чтобы немедленно провозгласить радикальные реформы под лозунгом "земли и мира". Однако этот компромисс, с предложением которого к главе Временного правительства пришли виднейшие представители Предпарламента - Н.Авксентьев, А.Гоц и Ф.Дан, был отвергнут А.Керенским, высокомерно заявившим, что правительство "не нуждается в наставлениях и указаниях и само справится с восстанием". Как ему это удалось, и как развертывались события в дальнейшем, всем известно: капиталистический путь развития России был закрыт.
Очевидно, что российская буржуазия, ее представители и союзники не пожелали взять на себя ответственность за капиталистическое будущее России, уступив власть большевикам, для реализации социалистических целей которых Россия тоже не была готова. Это подтвердил и caw Октябрь, и все послеоктябрьское развитие страны.
Февральская революция. Прежде чем завершить изучение характернейших особенностей революции 1917 г., следует еще раз пересмотреть быстрое и довольно смутное развитие событий этого года. Это изучение должно нам помочь понять, почему события 1917 г. не являются столь ясными и отчетливыми, как их обычно представляет официальная историография.
1. ЧЕТЫРЕ ЭТАПА 1917 Г.
Для обнаружения структуры событий 1917 г. необходимо последовательно представить четыре периода этого года, попутно резюмируя предыдущие события
1. Первое Временное правительство.
Новый режим кажется очевидным правлением либералов, представителями которых являются Милюков и Гучков. Но это правление более чем иллюзорно.
По мнению либералов, после свержения монархии и когда русский народ получил гарантии демократических свобод, не существует больше никаких внутренних проблем. Поэтому первая национальная задача заключается в том, чтобы покончить с войной, выиграть ее для защиты новой русской демократии и вдобавок для осуществлений нацинальных целей России на Балканах и в проливе Дарданеллы. Таким образам, общий демократический лагерь предполагает вести национальную войну. Эта политика либералов становятся еще более уверенной, когда США вступают в войну в апреле этого года: налицо с одной стороны, весь демократический лагерь союзников, к которым причислена и Россия, и центральные монархические державы - с другой.
Но эта попытка либерального правления длится всего лишь два месяца, что разумеется, слишком мало. Либералы действительно остаются у власти до конца года, но после апрельского кризиса 1917 г. они перестают быть основной политической силой.
2. Интермедия умеренного социализма.
После этого периода Временного правительства следуют два месяца умеренно-социалистической гегемонии: Керенский, эсеры, меньшевики, которые пытаются продолжить политику либералов, т.е. прежде всего продолжать войну. Однако на этот раз цель уже заключалась не в национальной победе классического типа, но в сохранении русской демократии от немецкой автократии. Кроме того, эти умеренные социалисты надеялись с помощью не только русского оружия, но и морального примера русской революционной армии оказать воздействие на народы стран-союзниц с тем, чтобы те в свою очередь оказали давление на свои правительства и принудили их к принятию перемирия без аннексий. Но моральный ореол русской революции не произвел особого впечатления ни на эти народы, ни на великие державы, еще меньше - на их правительства. Позиция Лондона и Парижа лишь стала еще тверже по отношению к Временному правительству, что выразилось, например, в том, что в Россию были посланы такие социалисты, как Альбер Томас, убежденные в обоснованности войны. Эта слабость морального влияния русской революции была удвоена военной слабостью: наступление Брусилова в июле окончилось поражением. С этого момента действенная социалистическая политика обрывается.
В течение последующих четырех месяцев правительство Керенского пытается хотя бы сохранить то, что было уже достигнуто. Правительство в некотором смысле переживает самое себя, у него больше нет политической программы ни внутренней, ни внешней, потому что после поражения Брусилова оно не обладает никакими средствами воздействия ни на союзников, ни на Германию. Россия больше не может претендовать на то, чтобы оказывать влияние на международное положение.
Сверх того, в отношении внутренних дел Временное правительство постоянно является мишенью как правых, так и левых, и все, что оно может сделать, - держаться до поры до времени в Зимнем дворце (едва можно поверить, что оно действительно находится у власти).
После четырех месяцев поражение двух легитимистских формаций - кадетов и умеренных социалистов - вынуждает нас заключить, что эти две силы в той ситуации, какая была в 1917 г., не располагали никакой возможностью создать в России демократический, конституционный, парламентарный строй. Сожалеть об этом - значит попусту терять время. В 1917 г. это было невозможно. В 1914 г., если бы удалось сломить монархию, может быть, эти две политические силы обладали бы некоторой возможностью создать демократическое государство по западному образцу, но в 1917 г. это было невозможно, и тот факт, что две попытки в общей сложности продлились всего четыре месяца, весьма показателен.
3. Попытка правых сил.
В июле-августе происходит новая попытка овладеть ситуацией для окончательной победы. Корнилов и правые кадеты, связанные с этим делом, рассуждали примерно так: поскольку двойная власть, Советы и эта попытка осуществления народно-революционной войны посеяли повсюду лишь беспорядок и анархию, необходимо устранить их, установить твердую власть, уничтожить анархию в армии и возобновить войну. Такова была цель Корнилова, но вскоре обнаружилось, что кроме правых кадетов национально-консервативная среда в целом не имела достаточной опоры в стране. Попытка, предпринятая Корниловым, была поражением более чем плачевным Таким образом, опасение контрреволюции, неотступно преследовавшее умеренных социалистов в период между февралем и августом, не имело никакого основания Правые круги были обезоружены, поскольку уже были обезоружены офицеры "Приказом № 1". Значит, и третья политическая сила проигрывает в этой игре: ни либералы, ни умеренные социалисты, ни правые не смогли выиграть.
В конце августа 1917 г. наступает пустота: больше нет ни реальной власти, ни реального правительства в России. Керенский еще удерживается в Зимнем дворце и после кризиса, продолжавшегося месяц, создает последнее правительство: он собирает что-то вроде парламента (поскольку нет времени для избрания институционной ассамблеи), составленного в основном из видных представителей левых кругов и центра, что должно было придать существующему режиму хоть немного законности. Но все это имеет вид фантомов настоящего правительства нет, страна стремительно движется в пропасть, военные действия прекращены.
4. Захват власти большевиками.
В этой образовавшейся политической пустоте большевики организуют заговор и осуществляют (кстати сказать, довольно непрофессионально) 25 октября государственный переворот, который ставит предел этой политической пустоте, но и большевики не могут управлять страной, поскольку она стала неуправляемой.
Стало быть, в 1917 г. можно проследить четыре этапа в развитии русской политики, каждый из которых был отмечен некоторым искривлением. Всякий раз, когда та или иная политическая группа терпела поражение, она заменялась другой. Кризис был вызван, прежде всего, вопросом ведения войны: апрельский кризис, июльский кризис (когда военные подразделении отказывались идти на фронт). Корнилов пытался осуществить государственный переворот как раз для того, чтобы продолжать войну. Первым лозунгом большевиков был призыв к миру. Одним словом, вся политическая ситуация 1917 г. тесным образом связана с войной, что укрепляет и поддерживает известный тезис о влиянии войны на ход революции, и не только официальную советскую точку зрения о решающей роли русских социальных сил.
То, что история не знает сослагательного наклонения, знают все, но не все понимают, что это означает? А это означает только одно: само случившееся неизменно. Но литературную историю, истолкование случившегося можно переписать, что у нас и делается при каждом не только принципиальном, но и существенном повороте текущей политики.
Отечественная, особенно советская история была одной при И.Сталине, другой - при Н.Хрущеве, третьей - при Л.Брежневе, четвертой - при М.Горбачеве и совсем-совсем на свой лад ее сейчас хотят переписать историки-демократы. Переписать историю можно и ее перепишут, но главная загвоздка в том, что переиграть саму историю нельзя, ибо, как гласит древняя мудрость, "даже богам не дано отменить случившееся". Именно в этом заключается смысл слов, что история не знает сослагательного наклонения: что было, то было, и никуда от этого не денешься. Но это вовсе не означает, что у людей, вершащих историю, нет или не было выбора. На любом этапе есть варианты, есть альтернативы, и за выбор осуществленного варианта, а равным образом за нереализацию возможно лучшего выбора несут ответственность перед историей те, кто реализовал, осуществил случившееся. Если бы было иначе, история была бы фатальной, и у нее нечему было бы учиться!
Поэтому анализ возможных после Февраля 1917 г. альтернатив развития не противоречит науке. Такой анализ необходим, ибо позволяет уяснить не только богатый или небогатый выбор предоставила история россиянам, но и то, какие силы и лидеры несут ответственность за состоявшееся, и кто виновен за несостоявшееся. В рамках этого методологического подхода выясним: был ли возможен и насколько вероятен капиталистический путь России после Февраля 1917 г.?
Абстрактно говоря, т.е. учитывая только наличные силы и их устремления, но не взвешивая их реальный вес, все возможно, в том числе было возможно и вступление России после Февраля на капиталистический путь. Что же касается реальности, то здесь дело обстоит так: шансов вступления России на капиталистический путь в 1917 г. было весьма мало (меньше, чем в 1914 г.), ибо общественно-политические силы, способные повести страну по этому пути, не умножали свои ряды и не усиливали свои позиции, а месяц за месяцем слабели.
Основанием для такого общего вывода является учет уровня социальноэкономического и общественно-политического развития тогдашней России. Пронизанная противоречиями запоздалого развития капитализма, перераставшего в империализм, втянувший Россию в мировую войну, страна ЕЩЕ не имела необходимых предпосылок для успешного продвижения к социализму, но острота реальных антагонизмов и расстановка сил были таковы, что российская буржуазия УЖЕ не могла решительно выступать за утверждение страны на капиталистическом пути. Именно это "межеумочное" состояние "еще не" и "уже не" не только обусловило две революции 1917 г., но и вело к тем результатам, в которые в конечном счете вылился Октябрь 1917 г.
Именно по этой причине и сама февральская революция была революцией больших ожиданий, ограниченных возможностей и неожиданных продолжений. Ожидалось, что эта революция устранит общественнополитические и социальноэкономические остатки феодализма и откроет для России капиталистический путь развития (будет устранено самодержавие и утвердится буржуазно-демократическая республика, будут разрушены устои феодально-помещичьего строя посредством раздела земли между крестьянами, чем будут созданы экономические основы частнособственнического строя). Однако этим ожиданиям не суждено было сбыться в силу реального противоречия между масштабностью подлежавших решению задач и состоянием естественного субъекта этих преобразований - российской буржуазии. Суть этого противоречия февральской революции, обусловившего необычный ход и неожиданный ее исход, заключалась в противоречии между объективно назревшими антифеодальными буржуазными преобразованиями и нерешительностью, колебаниями российской буржуазии, которая в условиях империализма и войны, при наличии уже сложившегося революционного рабочего класса больше боялась решительной победы собственной революции, чем царизма и остатков средневековья, а потому всячески уклонялась от осуществления своих исторических задач, уступая инициативу другим силам и тем самым предопределяя существенное изменение общего хода и исхода революции.
Уже в Феврале 1917 г. политическая власть фактически "свалилась" в руки российской буржуазии, причем вовсе не благодаря ее собственным революционным действиям. Все обстояло проще: царистская власть сгнила, и было достаточно легкого движения широких масс, чтобы эта власть упала в две руки, породив двоевластие - Временного правительства, представлявшего устремления российской буржуазии, и Советов как выразителей интересов рабочих и крестьян. Однако все нараставшая в условиях завоеванных свобод политическая активность граждан наталкивалась на боязнь и нежелание властей дать мир стране, землю - крестьянам, свободу - народу. Нерешаемость насущных задач все накапливала и накапливала революционный потенциал неизбежного взрыва, все больше сужая возможности капиталистического выхода из кризисной ситуации.
Вульгарные фальсификаторы событий 1917 г., никогда всерьез не изучавшие истории, часто "клеймят" большевиков за Октябрь, ставят им в вину вооруженное восстание. Но при этом они забывают напомнить, как настойчиво требовал народ мира, как далеко не одни большевики требовали от Временного правительства решительных мер по осуществлению задач буржуазной революции, выполнения программы "земли и воли". И что же? Кто провоцировал все новые и новые выступления масс?
Кто мешал А.Керенскому, эсеру, крестьянскому лидеру принять и осуществить, скажем, декреты о земле? Никто! Но он этого не сделал! Когда накал политических страстей дошел до предела, и стало ясно, что, изуверившись во Временном правительстве, в его способности сделать чтолибо подобное, большевики, опираясь на требования масс, взяли курс на вооруженное восстание. Керенский, знавший об этом, вовсе не пожелал пойти навстречу требованиям народа, чтобы не допустить взрыва. Он самонадеянно рассчитывал на то, что его "силы порядка" легко усмирят бунтовщиков.
Как отмечает американский советолог А.Рабинович, еще 24 октября (6 ноября) у А.Керенского была возможность направить события по другому пути. В этот день Предпарламент принял резолюцию, нацеленную на создание Комитета спасения из представителей городского самоуправления и Советов с тем, чтобы немедленно провозгласить радикальные реформы под лозунгом "земли и мира". Однако этот компромисс, с предложением которого к главе Временного правительства пришли виднейшие представители Предпарламента - Н.Авксентьев, А.Гоц и Ф.Дан, был отвергнут А.Керенским, высокомерно заявившим, что правительство "не нуждается в наставлениях и указаниях и само справится с восстанием". Как ему это удалось, и как развертывались события в дальнейшем, всем известно: капиталистический путь развития России был закрыт.
Очевидно, что российская буржуазия, ее представители и союзники не пожелали взять на себя ответственность за капиталистическое будущее России, уступив власть большевикам, для реализации социалистических целей которых Россия тоже не была готова. Это подтвердил и caw Октябрь, и все послеоктябрьское развитие страны.
Февральская революция. Прежде чем завершить изучение характернейших особенностей революции 1917 г., следует еще раз пересмотреть быстрое и довольно смутное развитие событий этого года. Это изучение должно нам помочь понять, почему события 1917 г. не являются столь ясными и отчетливыми, как их обычно представляет официальная историография.
1. ЧЕТЫРЕ ЭТАПА 1917 Г.
Для обнаружения структуры событий 1917 г. необходимо последовательно представить четыре периода этого года, попутно резюмируя предыдущие события
1. Первое Временное правительство.
Новый режим кажется очевидным правлением либералов, представителями которых являются Милюков и Гучков. Но это правление более чем иллюзорно.
По мнению либералов, после свержения монархии и когда русский народ получил гарантии демократических свобод, не существует больше никаких внутренних проблем. Поэтому первая национальная задача заключается в том, чтобы покончить с войной, выиграть ее для защиты новой русской демократии и вдобавок для осуществлений нацинальных целей России на Балканах и в проливе Дарданеллы. Таким образам, общий демократический лагерь предполагает вести национальную войну. Эта политика либералов становятся еще более уверенной, когда США вступают в войну в апреле этого года: налицо с одной стороны, весь демократический лагерь союзников, к которым причислена и Россия, и центральные монархические державы - с другой.
Но эта попытка либерального правления длится всего лишь два месяца, что разумеется, слишком мало. Либералы действительно остаются у власти до конца года, но после апрельского кризиса 1917 г. они перестают быть основной политической силой.
2. Интермедия умеренного социализма.
После этого периода Временного правительства следуют два месяца умеренно-социалистической гегемонии: Керенский, эсеры, меньшевики, которые пытаются продолжить политику либералов, т.е. прежде всего продолжать войну. Однако на этот раз цель уже заключалась не в национальной победе классического типа, но в сохранении русской демократии от немецкой автократии. Кроме того, эти умеренные социалисты надеялись с помощью не только русского оружия, но и морального примера русской революционной армии оказать воздействие на народы стран-союзниц с тем, чтобы те в свою очередь оказали давление на свои правительства и принудили их к принятию перемирия без аннексий. Но моральный ореол русской революции не произвел особого впечатления ни на эти народы, ни на великие державы, еще меньше - на их правительства. Позиция Лондона и Парижа лишь стала еще тверже по отношению к Временному правительству, что выразилось, например, в том, что в Россию были посланы такие социалисты, как Альбер Томас, убежденные в обоснованности войны. Эта слабость морального влияния русской революции была удвоена военной слабостью: наступление Брусилова в июле окончилось поражением. С этого момента действенная социалистическая политика обрывается.
В течение последующих четырех месяцев правительство Керенского пытается хотя бы сохранить то, что было уже достигнуто. Правительство в некотором смысле переживает самое себя, у него больше нет политической программы ни внутренней, ни внешней, потому что после поражения Брусилова оно не обладает никакими средствами воздействия ни на союзников, ни на Германию. Россия больше не может претендовать на то, чтобы оказывать влияние на международное положение.
Сверх того, в отношении внутренних дел Временное правительство постоянно является мишенью как правых, так и левых, и все, что оно может сделать, - держаться до поры до времени в Зимнем дворце (едва можно поверить, что оно действительно находится у власти).
После четырех месяцев поражение двух легитимистских формаций - кадетов и умеренных социалистов - вынуждает нас заключить, что эти две силы в той ситуации, какая была в 1917 г., не располагали никакой возможностью создать в России демократический, конституционный, парламентарный строй. Сожалеть об этом - значит попусту терять время. В 1917 г. это было невозможно. В 1914 г., если бы удалось сломить монархию, может быть, эти две политические силы обладали бы некоторой возможностью создать демократическое государство по западному образцу, но в 1917 г. это было невозможно, и тот факт, что две попытки в общей сложности продлились всего четыре месяца, весьма показателен.
3. Попытка правых сил.
В июле-августе происходит новая попытка овладеть ситуацией для окончательной победы. Корнилов и правые кадеты, связанные с этим делом, рассуждали примерно так: поскольку двойная власть, Советы и эта попытка осуществления народно-революционной войны посеяли повсюду лишь беспорядок и анархию, необходимо устранить их, установить твердую власть, уничтожить анархию в армии и возобновить войну. Такова была цель Корнилова, но вскоре обнаружилось, что кроме правых кадетов национально-консервативная среда в целом не имела достаточной опоры в стране. Попытка, предпринятая Корниловым, была поражением более чем плачевным Таким образом, опасение контрреволюции, неотступно преследовавшее умеренных социалистов в период между февралем и августом, не имело никакого основания Правые круги были обезоружены, поскольку уже были обезоружены офицеры "Приказом № 1". Значит, и третья политическая сила проигрывает в этой игре: ни либералы, ни умеренные социалисты, ни правые не смогли выиграть.
В конце августа 1917 г. наступает пустота: больше нет ни реальной власти, ни реального правительства в России. Керенский еще удерживается в Зимнем дворце и после кризиса, продолжавшегося месяц, создает последнее правительство: он собирает что-то вроде парламента (поскольку нет времени для избрания институционной ассамблеи), составленного в основном из видных представителей левых кругов и центра, что должно было придать существующему режиму хоть немного законности. Но все это имеет вид фантомов настоящего правительства нет, страна стремительно движется в пропасть, военные действия прекращены.
4. Захват власти большевиками.
В этой образовавшейся политической пустоте большевики организуют заговор и осуществляют (кстати сказать, довольно непрофессионально) 25 октября государственный переворот, который ставит предел этой политической пустоте, но и большевики не могут управлять страной, поскольку она стала неуправляемой.
Стало быть, в 1917 г. можно проследить четыре этапа в развитии русской политики, каждый из которых был отмечен некоторым искривлением. Всякий раз, когда та или иная политическая группа терпела поражение, она заменялась другой. Кризис был вызван, прежде всего, вопросом ведения войны: апрельский кризис, июльский кризис (когда военные подразделении отказывались идти на фронт). Корнилов пытался осуществить государственный переворот как раз для того, чтобы продолжать войну. Первым лозунгом большевиков был призыв к миру. Одним словом, вся политическая ситуация 1917 г. тесным образом связана с войной, что укрепляет и поддерживает известный тезис о влиянии войны на ход революции, и не только официальную советскую точку зрения о решающей роли русских социальных сил.
ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
события в России 1917 г., приведшие к антимонархическому перевороту и свержению самодержавия в Российской империи.
Начало Февральской революции обычно относят к 18 февраля (3 марта), когда забастовал Путиловский завод, окончание — к 2 (15) марта (отречение Николая II от престола, формирование Временного правительства).
Именовавшаяся в советской историографии «буржуазно-демократической», Февральская революция на самом деле была обусловлена не столько внутренними причинами, сколько внешними воздействиями, выразившимися в активной поддержке, включая значительную финансовую, врагов империи.
Единым фронтом против царя, страны и народа в те дни выступили большевики, эсеры, Генштаб, Государственная Дума, представители финансовых кругов Великобритании, Германии, США, крупные отечественные предприниматели и даже великие князья Николай Николаевич и Владимир Кириллович. Все они имели свои мотивы бороться с самодержавием.
Запад старался не допустить достижения Россией мировой гегемонии. В конце XIX — начале XX вв. российская экономика и правда демонстрировала огромные темпы роста. За 1890–1913 гг. промышленность выросла в 4 раза. За 1884–1914 гг. население увеличилось на 60 млн — до 182 млн. Бюджет народного просвещения вырос на 628%. В 1880–1917 гг. было построено 58251 км железных дорог. В 1913 г. урожай злаков в России был на треть больше, чем урожаи Аргентины, США и Канады вместе взятых. Налоги были самыми низкими среди развитых стран — 3 руб. 11 коп. на человека (в 8 раз ниже, чем, напр., в Великобритании). После открытия Бакинского месторождения нефти Россия вышла на 1-е место в мире по нефтедобыче.
На сотрудничество с западными кругами охотно шли депутаты Госдумы, чьей целью было создание «ответственного» министерства, подчиненного не царю, а думским партиям. Борьба с самодержавием была выгодна и крупным капиталистам России, борющимся на госзаказы и снижение роли царя в их распределении. Придворные круги и некоторые члены императорской фамилии, потерявшие власть из-за проведения модернизации, готовили дворцовый переворот.
Социал-демократы и большевики, увлеченные западными политическими учениями, стремились к изменению революционным путем социального строя. На руку врагам империи оказалась и Первая мировая война, в которую Россия была втянута неподготовленной, однако к началу 1917 г. вышла на такие темпы экономического роста и военного производства, которые могли обеспечить ей победу и над германской, и над австро-венгерской армиями.
Однако власть оказалась не способной к тому, чтобы обеспечить снабжение своих вооруженных сил, сражающихся на фронте протяженностью не в одну тысячу километров. Пропускная способность железнодорожной сети была слабой. Не была создана разумная система централизованных поставок фронту боеприпасов, продовольствия и амуниции. Существовавшие с августа 1915 г. 4 специальных органа — Особые совещания по вопросам обороны, продовольствия, топливу и перевозкам, обладавшие специальными полномочиями, проблему решить не смогли. Попытка посредством централизованного планирования и ценового регулирования (а в 1916 г. правительство и Госдума ввели продразверстку, согласно которой крестьяне обязаны были сдавать зерно государству по фиксированным ценам) оказалась безуспешной. Крестьяне предпочитали продавать зерно перекупщикам-спекулянтам, а не государству.
Неразбериха во властных структурах была активно использована в своих интересах антигосударственными силами — от кадетов в Госдуме до большевиков. Последние откровенно работали в интересах российского врага — кайзера Вильгельма, получив деньги от немецкого социал-демократа А. Парвуса (И. Гельфанда). Большинство Думы, с третьим созывом которой сотрудничал премьерреформатор П. Столыпин, впоследствии застреленный еврейским террористом Богровым, пошло по пути откровенного предательства национальных интересов страны.
25 августа 1915 г. в Думе был образован т. н. «Прогрессивный блок» для борьбы с правительством и верховной властью, куда вошли некоторые националисты, октябристы, кадеты и прогрессисты, составлявшие две трети состава Думы при поддержке социал-демократов (меньшевиков) и трудовиков. К блоку примкнули Военно-промышленный комитет А. Гучкова и Земгор (Объединенный комитет Всероссийского Земского и Городского союзов) князя Г. Львова — мощнейшее в стране объединение, работавшее на оборону и снабжение армии. «Прогрессивный блок» инициировал в российском парламенте полемику о необходимости создания нового правительства — т. н. «министерства доверия» (создано не было).
С ноября 1916 г. по март 1917 г. сменилось 3 главы кабинета, 2 министра внутренних дел, 2 министра юстиции, 2 министра земледелия. А учитывая, что закрутил министерскую чехарду не столько полуграмотный мужик Г. Распутин (о чем практически ежедневно писали как либеральные, так и социалистические издания, откровенно обливая грязью членов царской фамилии), сколько прогрессивное большинство Думы, активно поддерживаемое международным масонством, американским, британским и немецким капиталом, вполне объяснимо, что крах правящего режима это дело времени.
Не важно, был ли на самом деле Распутин причастен к управлению делами, сам «миф о Распутине» был выгоден всем противникам царя. Убийство Распутина в конце 1916 г. ситуацию не изменило: в России стремительно набирали мощь силы центробежные, которые остановить правящая династия Романовых не могла.
А. Гучков добился размещения военных заказов за границей, что привело к резкому удорожанию всех заказов и жизни в стране. Практически все командующие фронтами входили в антигосударственную «военную ложу», возглавляемую фабрикантом А. Гучковым и финансистом М. Родзянко. Значительные средства, полученные революционными организациями эсеров, большевиков, меньшевиков и «межрайонцев» Л. Троцкого от немецкого Генштаба и банкиров Уолл-Стрит тратились на организацию забастовок на оборонных предприятиях. Огромные деньги выделялись на эти цели и Англией, очень напуганной русскими успехами на фронте, особенно планом вице-адмирала А. Колчака по захвату морским десантом Босфора. Использовалась та же методика, что и в 1905 г., когда бастующим организаторы беспорядков выплачивали жалование в 2-3 раза больше, чем получали те, кто оставался на рабочих местах.
18 февраля 1917 г. была спровоцирована забастовка на Путиловском заводе в Петрограде. Когда администрация объявила локаут (увольнение грозило рабочим, оставившим рабочие места в условиях военного времени), революционные эмиссары начали агитацию и на других предприятиях столицы, зачастую загоняя рабочих в забастовку насильственными методами. Агитаторы задерживались, но, несмотря на военное время, не только не предавались суду, но быстро отпускались.
Бастующие путиловские рабочие выдвинули заведомо неприемлемые для администрации предприятия требования. Вскоре в столице начались беспорядки. Когда император Николай II, которого обманным путем заманил в могилевскую Ставку начальник Генштаба М. Алексеев (один из участников заговора против государя еще в 1916 г.), узнал о том, что происходит в Петрограде, он было направил туда боеспособные части, которые без труда справились бы с деморализованными солдатами, расквартированными в Питере, занимавшимися грабежами и разбоями в охваченном анархией городе. Однако практически сразу же отдал приказ остановить движение этих частей на город, будучи дезинформирован министрами (начальник военного ведомства Беляев распорядился стрелять по бунтовщикам, чтоб «ни в кого не попасть») и командующим войсками Петроградского военного округа С. Хабаловым, заявившим, что положение в столице контролируется.
Между тем, активность революционеров резко возросла. Еще 17 февраля государственный банк Германской империи объявил о выделении значительных денежных сумм В. Ленину, Г. Зиновьеву, Л. Каменеву и Сиверсу для финансирования революции и свержения династии Романовых. Значительные средства на эти цели были потрачены и немецкими родственниками еврейского банкира Якоба Шиффа, финансировавшего т. н. первую русскую революцию — Варбургами. 27 февраля восстала часть Волынского, а затем Литовского полков.
Часть депутатов Государственной Думы сформировали т. н. Временный комитет Государственной Думы. Параллельно возник и другой орган управления: Совет солдатских и рабочих депутатов. Примечательно, что сам царь одобрял идею создания такого органа. В руководящие органы Петросовета вошли Н. Чхеидзе, А. Керенский и Ю. Нахамкес. Грузинский националист меньшевик Чхеидзе стал членом и Временного правительства вместе с А. Гучковым и М. Родзянко.
Предательство русского генералитета, дворянской верхушки привели тысячелетнее Российское государство к катастрофе. Процесс трансформации феодального общества, начатый Александром II в 1861 г., продолженный в царствование его сына Александра III и получивший мощный стимул для развития в результате реформ П. Столыпина, так и не был завершен. С другой стороны, активность антигосударственных сил, работавших на развал страны в интересах других держав, была чрезмерной. Неудивительно, что когда 23 февраля 1917 г. (8 марта по н. стилю) в Петрограде начались демонстрации (в связи с возникновением некоторых трудностей с подвозом в столицу хлеба), именно антироссийские силы сумели обратить эти волнения себе на пользу.
Произошли столкновения манифестантов с полицией, против которой 26 февраля выступили части Павловского полка, где революционерами давно велась антиправительственная пропаганда. Город фактически перешел под контроль бунтовщиков. Боеспособных частей в столице не было, сам Николай, находившийся тогда в Ставке действующей армии в Могилеве, оказался фактически предан не только своими генералами, но и лицами возглавляемого им Императорского дома — великими князьями.
Одним из тех, кто сочувствовал «заговору генералов», был дядя императора Николай Николаевич, бывший верховный главнокомандующий. А великий князь Кирилл Владимирович, который командовал гвардейским флотским экипажем, оставил царицу и ее детей без охраны и присягнул на верность восставшим, нацепив красный бант.
Узнав, что все командующие фронтов требуют отречения от престола, 2 марта царь подписал этот акт, отрекшись в пользу брата Михаила. Но тот, в свою очередь, отказался от верховной власти на следующий день, так и не став монархом.
Бесславное окончание 300-летнего правления династии Романовых только открыло эпоху развала страны, названного позднее Февральской революцией, продолжившегося через полгода революцией большевистской.
Отречение Николая II от престола фактически привело к правовому вакууму в стране. Временный комитет членов Государственной Думы сформировал Временное правительство, которому «передал» власть брат последнего императора Михаил, в акте своего отречения провозгласивший, что «всем гражданам державы Российской подчиняться Временному правительству». Кабинет либералов, который возглавил князь Г. Львов, присвоил себе помимо обязанностей исполнительной власти еще и прерогативы власти законодательной, хотя Госдуму официально распустили лишь 6 октября 1917 г.
Недостаточные обоснования легитимности дали возможность противникам Временного правительства оспаривать его право на власть. Петроградский Совет, контролируемый социалистами, «Приказом № 1» фактически освободил солдат столичного гарнизона от посылки на фронт, создав тем самым себе многочисленное вооруженное формирование, не подконтрольное Временному правительству.
Но и у исполнительного комитета Петросовета, как и у членов кабинета Львова, совершенно отсутствовал опыт государственного управления. В руководящий орган Совета, возглавляемого меньшевиком Н. Чхеидзе, входили публицисты и профессиональные революционеры, не способные к созидательной работе. Неудивительно, что в стране воцарилось даже не двухвластие, как писал Ленин, а разновластие. Власть на местах явочным порядком захватывали фабрично-заводские комитеты, Советы рабочих, крестьянских, солдатских депутатов, а на окраинах разваливающейся империи — местные националисты вроде украинских, которые сформировали в Киеве Раду, взявшую курс на отделение малороссийских территорий от страны. Все эти структуры не подчинялись ни Временному правительству, ни Петросовету.
Несостоятельность первого состава Временного правительства ярко проявилась, когда его члены, сторонники «войны до победного конца» — министр иностранных дел П. Милюков и военный министр А. Гучков, под давлением левых из Петросовета подали в отставку. В начале мая создается коалиционное правительство во главе с Львовым, в котором были представлены депутаты Петросовета. Однако кабинет, в работе которого участвовало 6 социалистов, оказался непрочным. Радикальные круги, возглавляемые вернувшимся из многолетней эмиграции В. Ульяновым-Лениным и Л. Троцким, повели на него решительное наступление. В своих популистских «Апрельских тезисах» Ленин настаивал на прекращении войны, на ликвидации армии и полиции и введении выборности чиновников.
Не связанный какими-либо юридическими и моральными обязательствами перед страной, которую он не знал и ненавидел, будущий глава Советского государства, в отличие от членов Временного правительства, мог позволить себе безответственные заявления. Он умело использовал ситуацию безвластия в стране. Отсутствие сильной личности в правительстве помешало власти подавить антигосударственные силы, прежде всего крепнущую партию большевиков. Эсер А. Керенский, занявший пост военного и военно-морского министра в коалиционном правительстве, так и не сумел, став даже премьером в июле, после отставки Г. Львова, взять ситуацию в стране под контроль.
Наступление русской армии, начавшееся 18 июня 1917 г. и развивавшееся сначала успешно (благодаря действиям 8-й армии под командованием генерала Л. Корнилова), фактически захлебнулось по причине неорганизованности и деморализации армии, в чем активно участвовали большевистские агитаторы. Ситуацией попытались воспользоваться сторонники Ленина, выведя 2–4 июля на питерские улицы своих единомышленников, включая и солдат гарнизона. Но правительству Львова (его вскоре сменил Керенский) эту атаку своих политических противников удалось отбить. Но множились другие, не менее важные проблемы, с ними Временное правительство так и не справилось.
Хозяйственный хаос в стране не удалось обуздать попытками правительства ввести государственное регулирование цен, что привело к общей политической дестабилизации. Попытки найти «сильного человека», который твердой рукой смог бы навести в государстве порядок, успехом не увенчались. Популярному в армии и стране генералу Корнилову, который 18 июля стал Верховным главнокомандующим, представлялось, что главной причиной неудач в войне и разрухи и анархии в стране является нерешительность Керенского в наведении порядка на фронте и в тылу. Именно на Корнилова, а не на Керенского, стали возлагать надежды представители крупного российского бизнеса — Путилов, Рябушинский.
Премьер попытался перехватить инициативу, но созванное им в Москве 12 августа Государственное совещание стало триумфом Корнилова. Это дало все основания военачальнику начать разработку мер по исправлению ситуации в России. Генерал не был монархистом и считал, что эпоха Романовых закончилось навсегда. Он был сторонником созыва Учредительного собрания, которое примет конституцию России, и допускал возможность создания коалиционного правительства с участием умеренных социалистов, включая самого видного российского марксиста Г. Плеханова.
Однако, когда верные Корнилову войска (корпус генерала Крымова и горская дивизия) двинулись 26 августа в столице, Керенский объявил о смещении Корнилова с поста Верховного главнокомандующего. Не желая кровопролития, Корнилов прекратил продвижение к столице. Керенского поддержали большевики, тут же объявив генерала предателем революции. Третье коалиционное правительство, сформированное Керенским, оказалось не способно контролировать ситуацию даже в Петрограде, где власть после «корниловского мятежа» практически полностью перешла к большевикам. Уже с конца августа они открыто стали готовиться в захвату власти и свержению Временного правительства, что и осуществили в ходе Октябрьской революции 1917 г.
Начало Февральской революции обычно относят к 18 февраля (3 марта), когда забастовал Путиловский завод, окончание — к 2 (15) марта (отречение Николая II от престола, формирование Временного правительства).
Именовавшаяся в советской историографии «буржуазно-демократической», Февральская революция на самом деле была обусловлена не столько внутренними причинами, сколько внешними воздействиями, выразившимися в активной поддержке, включая значительную финансовую, врагов империи.
Единым фронтом против царя, страны и народа в те дни выступили большевики, эсеры, Генштаб, Государственная Дума, представители финансовых кругов Великобритании, Германии, США, крупные отечественные предприниматели и даже великие князья Николай Николаевич и Владимир Кириллович. Все они имели свои мотивы бороться с самодержавием.
Запад старался не допустить достижения Россией мировой гегемонии. В конце XIX — начале XX вв. российская экономика и правда демонстрировала огромные темпы роста. За 1890–1913 гг. промышленность выросла в 4 раза. За 1884–1914 гг. население увеличилось на 60 млн — до 182 млн. Бюджет народного просвещения вырос на 628%. В 1880–1917 гг. было построено 58251 км железных дорог. В 1913 г. урожай злаков в России был на треть больше, чем урожаи Аргентины, США и Канады вместе взятых. Налоги были самыми низкими среди развитых стран — 3 руб. 11 коп. на человека (в 8 раз ниже, чем, напр., в Великобритании). После открытия Бакинского месторождения нефти Россия вышла на 1-е место в мире по нефтедобыче.
На сотрудничество с западными кругами охотно шли депутаты Госдумы, чьей целью было создание «ответственного» министерства, подчиненного не царю, а думским партиям. Борьба с самодержавием была выгодна и крупным капиталистам России, борющимся на госзаказы и снижение роли царя в их распределении. Придворные круги и некоторые члены императорской фамилии, потерявшие власть из-за проведения модернизации, готовили дворцовый переворот.
Социал-демократы и большевики, увлеченные западными политическими учениями, стремились к изменению революционным путем социального строя. На руку врагам империи оказалась и Первая мировая война, в которую Россия была втянута неподготовленной, однако к началу 1917 г. вышла на такие темпы экономического роста и военного производства, которые могли обеспечить ей победу и над германской, и над австро-венгерской армиями.
Однако власть оказалась не способной к тому, чтобы обеспечить снабжение своих вооруженных сил, сражающихся на фронте протяженностью не в одну тысячу километров. Пропускная способность железнодорожной сети была слабой. Не была создана разумная система централизованных поставок фронту боеприпасов, продовольствия и амуниции. Существовавшие с августа 1915 г. 4 специальных органа — Особые совещания по вопросам обороны, продовольствия, топливу и перевозкам, обладавшие специальными полномочиями, проблему решить не смогли. Попытка посредством централизованного планирования и ценового регулирования (а в 1916 г. правительство и Госдума ввели продразверстку, согласно которой крестьяне обязаны были сдавать зерно государству по фиксированным ценам) оказалась безуспешной. Крестьяне предпочитали продавать зерно перекупщикам-спекулянтам, а не государству.
Неразбериха во властных структурах была активно использована в своих интересах антигосударственными силами — от кадетов в Госдуме до большевиков. Последние откровенно работали в интересах российского врага — кайзера Вильгельма, получив деньги от немецкого социал-демократа А. Парвуса (И. Гельфанда). Большинство Думы, с третьим созывом которой сотрудничал премьерреформатор П. Столыпин, впоследствии застреленный еврейским террористом Богровым, пошло по пути откровенного предательства национальных интересов страны.
25 августа 1915 г. в Думе был образован т. н. «Прогрессивный блок» для борьбы с правительством и верховной властью, куда вошли некоторые националисты, октябристы, кадеты и прогрессисты, составлявшие две трети состава Думы при поддержке социал-демократов (меньшевиков) и трудовиков. К блоку примкнули Военно-промышленный комитет А. Гучкова и Земгор (Объединенный комитет Всероссийского Земского и Городского союзов) князя Г. Львова — мощнейшее в стране объединение, работавшее на оборону и снабжение армии. «Прогрессивный блок» инициировал в российском парламенте полемику о необходимости создания нового правительства — т. н. «министерства доверия» (создано не было).
С ноября 1916 г. по март 1917 г. сменилось 3 главы кабинета, 2 министра внутренних дел, 2 министра юстиции, 2 министра земледелия. А учитывая, что закрутил министерскую чехарду не столько полуграмотный мужик Г. Распутин (о чем практически ежедневно писали как либеральные, так и социалистические издания, откровенно обливая грязью членов царской фамилии), сколько прогрессивное большинство Думы, активно поддерживаемое международным масонством, американским, британским и немецким капиталом, вполне объяснимо, что крах правящего режима это дело времени.
Не важно, был ли на самом деле Распутин причастен к управлению делами, сам «миф о Распутине» был выгоден всем противникам царя. Убийство Распутина в конце 1916 г. ситуацию не изменило: в России стремительно набирали мощь силы центробежные, которые остановить правящая династия Романовых не могла.
А. Гучков добился размещения военных заказов за границей, что привело к резкому удорожанию всех заказов и жизни в стране. Практически все командующие фронтами входили в антигосударственную «военную ложу», возглавляемую фабрикантом А. Гучковым и финансистом М. Родзянко. Значительные средства, полученные революционными организациями эсеров, большевиков, меньшевиков и «межрайонцев» Л. Троцкого от немецкого Генштаба и банкиров Уолл-Стрит тратились на организацию забастовок на оборонных предприятиях. Огромные деньги выделялись на эти цели и Англией, очень напуганной русскими успехами на фронте, особенно планом вице-адмирала А. Колчака по захвату морским десантом Босфора. Использовалась та же методика, что и в 1905 г., когда бастующим организаторы беспорядков выплачивали жалование в 2-3 раза больше, чем получали те, кто оставался на рабочих местах.
18 февраля 1917 г. была спровоцирована забастовка на Путиловском заводе в Петрограде. Когда администрация объявила локаут (увольнение грозило рабочим, оставившим рабочие места в условиях военного времени), революционные эмиссары начали агитацию и на других предприятиях столицы, зачастую загоняя рабочих в забастовку насильственными методами. Агитаторы задерживались, но, несмотря на военное время, не только не предавались суду, но быстро отпускались.
Бастующие путиловские рабочие выдвинули заведомо неприемлемые для администрации предприятия требования. Вскоре в столице начались беспорядки. Когда император Николай II, которого обманным путем заманил в могилевскую Ставку начальник Генштаба М. Алексеев (один из участников заговора против государя еще в 1916 г.), узнал о том, что происходит в Петрограде, он было направил туда боеспособные части, которые без труда справились бы с деморализованными солдатами, расквартированными в Питере, занимавшимися грабежами и разбоями в охваченном анархией городе. Однако практически сразу же отдал приказ остановить движение этих частей на город, будучи дезинформирован министрами (начальник военного ведомства Беляев распорядился стрелять по бунтовщикам, чтоб «ни в кого не попасть») и командующим войсками Петроградского военного округа С. Хабаловым, заявившим, что положение в столице контролируется.
Между тем, активность революционеров резко возросла. Еще 17 февраля государственный банк Германской империи объявил о выделении значительных денежных сумм В. Ленину, Г. Зиновьеву, Л. Каменеву и Сиверсу для финансирования революции и свержения династии Романовых. Значительные средства на эти цели были потрачены и немецкими родственниками еврейского банкира Якоба Шиффа, финансировавшего т. н. первую русскую революцию — Варбургами. 27 февраля восстала часть Волынского, а затем Литовского полков.
Часть депутатов Государственной Думы сформировали т. н. Временный комитет Государственной Думы. Параллельно возник и другой орган управления: Совет солдатских и рабочих депутатов. Примечательно, что сам царь одобрял идею создания такого органа. В руководящие органы Петросовета вошли Н. Чхеидзе, А. Керенский и Ю. Нахамкес. Грузинский националист меньшевик Чхеидзе стал членом и Временного правительства вместе с А. Гучковым и М. Родзянко.
Предательство русского генералитета, дворянской верхушки привели тысячелетнее Российское государство к катастрофе. Процесс трансформации феодального общества, начатый Александром II в 1861 г., продолженный в царствование его сына Александра III и получивший мощный стимул для развития в результате реформ П. Столыпина, так и не был завершен. С другой стороны, активность антигосударственных сил, работавших на развал страны в интересах других держав, была чрезмерной. Неудивительно, что когда 23 февраля 1917 г. (8 марта по н. стилю) в Петрограде начались демонстрации (в связи с возникновением некоторых трудностей с подвозом в столицу хлеба), именно антироссийские силы сумели обратить эти волнения себе на пользу.
Произошли столкновения манифестантов с полицией, против которой 26 февраля выступили части Павловского полка, где революционерами давно велась антиправительственная пропаганда. Город фактически перешел под контроль бунтовщиков. Боеспособных частей в столице не было, сам Николай, находившийся тогда в Ставке действующей армии в Могилеве, оказался фактически предан не только своими генералами, но и лицами возглавляемого им Императорского дома — великими князьями.
Одним из тех, кто сочувствовал «заговору генералов», был дядя императора Николай Николаевич, бывший верховный главнокомандующий. А великий князь Кирилл Владимирович, который командовал гвардейским флотским экипажем, оставил царицу и ее детей без охраны и присягнул на верность восставшим, нацепив красный бант.
Узнав, что все командующие фронтов требуют отречения от престола, 2 марта царь подписал этот акт, отрекшись в пользу брата Михаила. Но тот, в свою очередь, отказался от верховной власти на следующий день, так и не став монархом.
Бесславное окончание 300-летнего правления династии Романовых только открыло эпоху развала страны, названного позднее Февральской революцией, продолжившегося через полгода революцией большевистской.
Отречение Николая II от престола фактически привело к правовому вакууму в стране. Временный комитет членов Государственной Думы сформировал Временное правительство, которому «передал» власть брат последнего императора Михаил, в акте своего отречения провозгласивший, что «всем гражданам державы Российской подчиняться Временному правительству». Кабинет либералов, который возглавил князь Г. Львов, присвоил себе помимо обязанностей исполнительной власти еще и прерогативы власти законодательной, хотя Госдуму официально распустили лишь 6 октября 1917 г.
Недостаточные обоснования легитимности дали возможность противникам Временного правительства оспаривать его право на власть. Петроградский Совет, контролируемый социалистами, «Приказом № 1» фактически освободил солдат столичного гарнизона от посылки на фронт, создав тем самым себе многочисленное вооруженное формирование, не подконтрольное Временному правительству.
Но и у исполнительного комитета Петросовета, как и у членов кабинета Львова, совершенно отсутствовал опыт государственного управления. В руководящий орган Совета, возглавляемого меньшевиком Н. Чхеидзе, входили публицисты и профессиональные революционеры, не способные к созидательной работе. Неудивительно, что в стране воцарилось даже не двухвластие, как писал Ленин, а разновластие. Власть на местах явочным порядком захватывали фабрично-заводские комитеты, Советы рабочих, крестьянских, солдатских депутатов, а на окраинах разваливающейся империи — местные националисты вроде украинских, которые сформировали в Киеве Раду, взявшую курс на отделение малороссийских территорий от страны. Все эти структуры не подчинялись ни Временному правительству, ни Петросовету.
Несостоятельность первого состава Временного правительства ярко проявилась, когда его члены, сторонники «войны до победного конца» — министр иностранных дел П. Милюков и военный министр А. Гучков, под давлением левых из Петросовета подали в отставку. В начале мая создается коалиционное правительство во главе с Львовым, в котором были представлены депутаты Петросовета. Однако кабинет, в работе которого участвовало 6 социалистов, оказался непрочным. Радикальные круги, возглавляемые вернувшимся из многолетней эмиграции В. Ульяновым-Лениным и Л. Троцким, повели на него решительное наступление. В своих популистских «Апрельских тезисах» Ленин настаивал на прекращении войны, на ликвидации армии и полиции и введении выборности чиновников.
Не связанный какими-либо юридическими и моральными обязательствами перед страной, которую он не знал и ненавидел, будущий глава Советского государства, в отличие от членов Временного правительства, мог позволить себе безответственные заявления. Он умело использовал ситуацию безвластия в стране. Отсутствие сильной личности в правительстве помешало власти подавить антигосударственные силы, прежде всего крепнущую партию большевиков. Эсер А. Керенский, занявший пост военного и военно-морского министра в коалиционном правительстве, так и не сумел, став даже премьером в июле, после отставки Г. Львова, взять ситуацию в стране под контроль.
Наступление русской армии, начавшееся 18 июня 1917 г. и развивавшееся сначала успешно (благодаря действиям 8-й армии под командованием генерала Л. Корнилова), фактически захлебнулось по причине неорганизованности и деморализации армии, в чем активно участвовали большевистские агитаторы. Ситуацией попытались воспользоваться сторонники Ленина, выведя 2–4 июля на питерские улицы своих единомышленников, включая и солдат гарнизона. Но правительству Львова (его вскоре сменил Керенский) эту атаку своих политических противников удалось отбить. Но множились другие, не менее важные проблемы, с ними Временное правительство так и не справилось.
Хозяйственный хаос в стране не удалось обуздать попытками правительства ввести государственное регулирование цен, что привело к общей политической дестабилизации. Попытки найти «сильного человека», который твердой рукой смог бы навести в государстве порядок, успехом не увенчались. Популярному в армии и стране генералу Корнилову, который 18 июля стал Верховным главнокомандующим, представлялось, что главной причиной неудач в войне и разрухи и анархии в стране является нерешительность Керенского в наведении порядка на фронте и в тылу. Именно на Корнилова, а не на Керенского, стали возлагать надежды представители крупного российского бизнеса — Путилов, Рябушинский.
Премьер попытался перехватить инициативу, но созванное им в Москве 12 августа Государственное совещание стало триумфом Корнилова. Это дало все основания военачальнику начать разработку мер по исправлению ситуации в России. Генерал не был монархистом и считал, что эпоха Романовых закончилось навсегда. Он был сторонником созыва Учредительного собрания, которое примет конституцию России, и допускал возможность создания коалиционного правительства с участием умеренных социалистов, включая самого видного российского марксиста Г. Плеханова.
Однако, когда верные Корнилову войска (корпус генерала Крымова и горская дивизия) двинулись 26 августа в столице, Керенский объявил о смещении Корнилова с поста Верховного главнокомандующего. Не желая кровопролития, Корнилов прекратил продвижение к столице. Керенского поддержали большевики, тут же объявив генерала предателем революции. Третье коалиционное правительство, сформированное Керенским, оказалось не способно контролировать ситуацию даже в Петрограде, где власть после «корниловского мятежа» практически полностью перешла к большевикам. Уже с конца августа они открыто стали готовиться в захвату власти и свержению Временного правительства, что и осуществили в ходе Октябрьской революции 1917 г.